Короткий фильм об убийстве (1987)

Krótki film o zabijaniu (1987) 18+


Навигация по странице

О фильме

В фильме три центральных персонажа, до поры — никак между собой не связанных, даже незнакомых. Каждый живет в своем мире. Но в какой-то момент их судьбы пересекутся… Первый, 20-летний Яцек — ничем не примечательный, праздношатающийся провинциал, не знающий, чем себя занять. Он словно пытается зацепиться за что-то в городском пейзаже, установить с миром какую-то связь. Но контакт все не возникает…

В пару ему режиссер дает немолодого таксиста, столь же бессмысленно кружащего по улицам Варшавы. Его съедает безнадежность и мизантропия. Оба они — неудачники, человеческие осколки большого неприветливого города, вызывающего у них схожую неприязнь. И, наконец, третий герой — адвокат, положительный, молодой и красивый, верящий в святость и гуманизм своей миссии.

Однако и ему суждено стать участником и даже в каком-то смысле проводником события, вынесенного в заголовок фильма…

Подробная информация

Слоган
Страна Польша
Жанр драма, криминал
Бюджет
Сборы в США
Сборы в мире
Сборы в России
dvd_usa
Премьера в мире 11 марта 1988
Премьера в России
Релиз на DVD
Релиз на Blu-ray
Ограничение по возрасту 0
Ограничение по возрасту
MPAA
mpaa
Время 84 мин. / 01:24
Рейтинг Кинопоиска 8.035 / 1046
Рейтинг IMDB 8.10 / 6 602
Рейтинг мировых критиков 83
Рейтинг российских критиков
Интересные факты съемочного процесса
В главных ролях Ян Тесаж, Кшиштоф Глёбиш, Ежи Засс, Збигнев Запасевич, Александр Беднаж, Здзислав Тобиаш, Барбара Дзекан, Кристина Янда, Артур Барчиш, Мирослав Бака
Роли дублировали Сергей Чекан, Александр Рахленко, Рудольф Панков, Олег Мокшанцев, Владимир Прокофьев
Режиссер Кшиштоф Кесьлевский
Сценарий Кшиштоф Песевич, Кшиштоф Кесьлевский
Продюсер Ричард Чутковски
Композитор Збигнев Прайснер
Художник Галина Добровольская, Малгорзата Облоза, Ханна Чвикло
Монтаж Ева Смол
Оператор Славомир Идзяк
Участники съемочного процесса Ян Тесаж, Сергей Чекан, Александр Рахленко, Рудольф Панков, Олег Мокшанцев, Владислав Ковальков, Виктор Рождественский, Boguslaw Hubicki, Кшиштоф Глёбиш, Здзислав Рихтер, Ежи Засс, Леонард Анджеевский, Збигнев Запасевич, Анджей Гавроньский, Малгожата Печиньска, Галина Добровольская, Славомир Идзяк, Мацей Шары, Богдан Невиновский, Эльжбета Хельман, Питер Фальчи, Н. Ковальчикова, Кшиштоф Песевич, Збигнев Плато, Владимир Прокофьев, Александр Беднаж, Хелена Ковальчикова, Борис Мариновский, Збигнев Прайснер, Збигнев Борек, Кшиштоф Стельмашик, Marlena Miarczynska, Хенрик Лапински, Кшиштоф Кесьлевский, Ева Смол, Здзислав Тобиаш, Барбара Дзекан, Станислав Захаров, Магдалена Дипон, Кристина Янда, Мачей Мачеевский, Артур Барчиш, Cezary Switkowski, Анджей Масталеж, Ричард Чутковски, Кшиштоф Люфт, Малгорзата Облоза, Ольгерд Лукашевич, Мирослав Бака, Ханна Чвикло, Iwona Glebicka, Alicja Wolska, Wladyslaw Byrdy, Lech Pietrasz, Ryszard W. Borsucki, Веслав Беднарц, Хенрик Гузек, Marzena Manteska

Страны производства фильма

  • Польша (11 марта 1988) - 0
  • Франция (Май 1988) - 0
  • Канада (14 сентября 1988) - 0
  • Франция (26 октября 1988) - 0
  • Германия (ФРГ) (26 января 1989) - 0
  • Швеция (6 февраля 1989) - 0
  • Нидерланды (9 февраля 1989) - 0
  • Дания (17 февраля 1989) - 0
  • Аргентина (15 июня 1989) - 0
  • Япония (29 июля 1989) - 0
  • США (23 сентября 1989) - 0
  • Финляндия (3 августа 1990) - 0
  • Великобритания (17 февраля 2008) - 0
  • Германия (11 февраля 2009) - 0
  • Греция (4 мая 2010) - 0

Участники съемочного процесса

Тэги фильма

Высшая мера наказания (смертная казнь), Жестокость, Казнь, Повешенная кошка, Поляк, Реализм, Ремейк, Скиталец, Смерть, Убийство, Юрист

Рецензии пользователей

Оценка 1
Заголовок - Жертва, убийца или адвокат — кто ты? - Я — всё.
Текст реценизии Во второй раз в жизни после «Сало или 120 дней Содома» Пазолини я не знаю, как оценивать, что думать, что чувствовать, что говорить после фильма.

- Будем обсуждать фильм?

- Нет.

И только полчаса спустя, проведенных обязательно на свежем воздухе, пусть и под дождем (и даже лучше если под дождем), ты возвращаешься в реальность и осознаешь, что это был всего лишь фильм.

Людям, поглощающим американское кино, видящим постоянно умирающих и убивающих бреддов питтов и джонни деппов, наверное, кажется, что убийство — это быстро, легко, красиво.

Кеслевский показал, что убийство — это не быстро, не легко и не красиво. Одна из самых долгих, правдоподобных на грани документального кино сцен убийства в кинематографе. От видения ее становится плохо физически.

В фильме три героя — убийца, жертва и адвокат. Социальные роли. Но не все так просто. Не понять, кого порицает и кому сочувствует Кеслевский. Жертва — человек, весь фильм преступающий закон порядочности. Однако, это не преступление, наказываемое системой. Всё в рамках, хотя возможно, не будь таких преступлений в обществе, не было бы и других. Тоска…

Адвокат, желающий изменить мир, но сталкивающий с тем, что он слишком сложен, чтобы его изменить. «Со времен Каина ни одно наказание не сделало мир лучше». Но и ненаказание тоже…

Потому что все мы — жертва, убийца и адвокат. Зависит лишь от ситуации. Поэтому судить нельзя. Судить невозможно.

Самые пронзительные слова, квинтэссенция основной идеи, что каждый из нас — жертва, убийца и адвокат, и это зависит лишь от ситуации, и поэтому судить нельзя, судить невозможно — произносит адвокат, во время разговора с подсудимым перед повешением на очередной вопрос охранника «Уже всё?»

- Нет, не всё! Не всё! Передайте господину прокурору, я никогда не скажу: Всё!

Любой закон, даже самый справедливый, даже тот, служить которому ты поклялся, имеет свой предел…
Оценка 3
Заголовок
Текст реценизии Начну с того, что мне в фильме понравилось, но боюсь эта тема себя быстро исчерпает. Всё действие в картине проходит на фоне серых, унылых пейзажей города Варшава, которые меня зацепили. Мне показался этот город настоящим. Настоящим до такой степени, что у меня появилось жгучее желание посетить его, увидеть всё своими глазами и попытаться изменить своё мнение о нём. При просмотре фильма хотелось взять фломастеры и с помощью весёлых, ярких цветов добавить городу жизни, доброты и оптимизма. Также меня восхитило музыкальное сопровождение, которое постоянно держало меня в напряжении и очень настойчиво нагнетало обстановку, я не знаю кто композитор, но со своей задачей он справился весьма и весьма профессионально.

Что не понравилось. Не понравились бессмысленные, бесхребетные характеры главных героев. Один из них — молодой человек, бесцельно шатающийся по городу, который уже практически после первых минут знакомства не даёт усомниться в своей ненормальности. Второй — таксист, желчный, мелкий человечешка, явно не дотягивающий до звания мизантропа. Третий — мягкосердечный адвокат-идеалист (весьма противоречиво), сочувствующий, и это мягко сказано, своему подзащитному, который является первостатейным психованным убийцей. Это явно не те персонажи, которые способны вызвать душевные переживания, о сопереживании я вообще молчу.

На протяжении всего фильма прослеживается логичная, по своей последовательности и окончанию, цепочка жестокостей. Парад жестокостей начинается уже на первых минутах. «Добродушные» детишки вешают кошку и очень весело и задорно разбегаются. Наибольшая часть начальных титров проходит на фоне трупа кошки — ужасающей, бессмысленной, детской жестокости. Дальше зрителя знакомят с главными героями, которые ведут себя аналогично. Всё начинается с мелко-пакостных поступков, в стиле Шапокляк, но постепенно озлобленность доходит до своего апогея — убийство человека…

Фильм явно на любителя, поэтому не имеет смысла рекомендовать его к просмотру. Смотреть или не смотреть, решать только вам.
Оценка 1
Заголовок «Ромашковая гирлянда судьбы» Кесьлёвского
Текст реценизии Экспозиция «Короткого фильма об убийстве» вызывает чувство, которое французский писатель Жорж Батай выразил труднопереводимым словом «angoisse». В философии экзистенциализма оно означает «тревога». Необъяснимая и непреодолимая, почти по-хичкоковски обострённая, тревога завладевает зрителем с первых же секунд фильма, а дохлая крыса на пару с повешенной кошкой (последняя пророчески символична!) тому помощники. Но в тоже время экранные образы в дуэте с закадровой музыкой примешивают к тревожному тремору состояние, которое русский язык выражал, выражает и будет выражать как «тоска зелёная». Здесь помощником оказывается не столько мрачный антураж, сколько зелёный цвет. Чаще всего работают лампы — они излучают пронизывающий повествование изумрудно-зелёный свет, словно объединяющий три истории, которым суждено столкнуться.

Молодой человек бродит по городу. Его зовут Яцек. Неприятный тип: то голубей спугнёт, то камушек с моста на проезжающую внизу машину бросит. Понятно сразу — парень вот-вот оступится, споткнётся о грабли судьбы или о грабли собственной никчёмной душонки. Он заходит в кино и спрашивает, интересный ли фильм. Получает отрицательный ответ от выщипывающей седые волосы билетёрши, выходит и направляется на площадь. По пути встречает рисующего портрет маленькой девочки уличного художника, с которым завязывает короткий диалог, призванный проиллюстрировать бесталанность Яцека (здесь интонационно незабываем ответ Яцека: «Древко? Древко — да»). Неизвестно, откуда он пришёл и куда он идёт. Зато явственно видно: тьма повсюду следует за ним. Тьма как предзнаменование беды. Вокруг Яцека сгущаются тучи — Кесьлёвский затемняет изображение по углам кадра, отчего кажется, будто эта тревожная чернота скоро зальёт весь экран, проглотит персонажей и схлестнёт их уже в другом — внеэкранном — мире. Есть ещё адвокат Пётр. Он не верит в систему правосудия и наказания, что подкрепляет словами: «Со времён Каина ни одно наказание не исправило мир и не избавило его от преступности». Пётр — воплощённая антитеза автора. Антитеза социальной действительности, перемалывающей кости слабых, потерянных, удручённых. Таких, как Яцек. Третий персонаж — таксист Вольдемар. Он даже и не персонаж, а скорее функция, связывающая преступника и защитника.

Три сюжетные линии мчатся к кульминационному столкновению, временами пересекаясь: Пётр то объедет на дороге Вольдемара, то в одном кафе с Яцеком окажется. Здесь действует тот, кого Набоков именовал Мак-Фатумом, — незримый логик бытия, коварствующий и неуловимый, чьи планы невозможно просчитать, но можно интуитивно ощутить. Это интуитивное ощущение даётся Кесьлёвским в как бы предварительных прикосновениях одной судьбы к другой. Тончайшая балансировка экспозиции на грани между жизнью и смертью (а чего же ещё?), однако, приводит к не совсем эффектной кульминации, а система выстраиваемых Кесьлёвским аргументов против жестокой социальной махины рушится из-за слабых драматических высказываний и однобокого характера главного героя, который, в общем-то, не вызывает ничего, кроме неприязни, когда неряшливо жует пирожное и запускает шоколадом в окно, а потом и вовсе поддаётся импульсу то ли врождённой, то ли приобретённой, а главное — бессмысленной, жестокости.

Но последующие взаимоотношения преступника и адвоката возвращают «Короткий фильм об убийстве» в прежнее русло. Яцек и Пётр взаимодействуют не только на юридическом уровне, но ещё и на нравственном — преступление одного обрекает на нравственные муки другого. Когда приговоренный и обречённый ведут последний разговор, фильм начинает рассуждать на тему «а что бы было, если бы не…». Действительно, а что было бы, если бы та самая билетёрша сказала Яцеку, что фильм интересный? Что было бы, если бы он пошёл на сеанс? Пошёл бы он потом на стоянку? Встретил бы Вольдемара? Мак-Фатум, жестокий и бескомпромиссный, говорит, что не на стоянку, так куда-нибудь ещё; не Вольдемара, так кого-нибудь другого. Ибо судьбы имеют свойство пересекаться.

Оценка 3
Заголовок Короткий фильм об убийстве
Текст реценизии «Короткий фильм об убийстве», короткая версия которого представляет собой неотъемлемую часть «Декалога», на самом деле отличается от «новелльной» не только хронометражем, но и немного иными акцентами, и только поэтому есть логика в том, что пятая новелла нашла свое место в виде полнометражной картины.

Сюжетно история, рассказанная режиссером, представляет собой знаменитое, ставшее впоследствии авторским почерком, переплетение человеческих судеб. Их трое. Молодой парень лет двадцати, несущий по жизни горькую потерю, хамоватый таксист средних лет и только начинающий свою практику адвокат. Объединит их всех жестокое и немотивированное (?) убийство, где каждому отведена роль то ли жертвы, то ли злодея, то ли исповедника.

Что делает Кеслевский? Он одновременно показывает до противности реалистичную сцену убийства, суд со стороны государства над убийцей и обыгрывает как заправский скрипач на нервах зрителя широчайший спектр эмоций, когда ты откровенно ненавидишь вора человеческой жизни, при этом ближе к моменту справедливого наказания начинаешь искренне сопереживать, принимая одновременно правоту всех и никого. Это довольно неприятное чувство и, в то же время, апофеоз режиссерского мастерства.

Темы наказания государством граждан за свои проступки и коснется центральный посыл фильма. Мы рассуждаем вместе с адвокатом о роли карательных мер и их влиянии на других. Цитируя Библию, молодой юрист доказывает — если не экзаменационной комиссии, то хотя бы части зрителей — неэффективность государственной машины. Потому что если с наказанием дело налажено с четкостью, достойной лучшего применения, то со второй частью принципа — профилактики и воздействия наказуемого на остальных — дела обстоят куда хуже. Да и такой ли уж отстраненной стороной в цепочке, сведшей жертву и убийцу, является само государство. Нет ли, случайно, части вины системы в данном контексте? И даже если нет, то вправе ли она отбирать человеческую жизнь, примеряя на себя роль Всевышнего. Гуманист Кеслевский не дает четких ответов. Впрочем, задача Художника состоит в том, чтобы задать правильные вопросы.

Помимо озвученных действующих лиц, в картине мы наблюдаем еще два, весьма интересных и обезличенных. Это Город и Зеленый цвет.

Город предстает в фильме эдаким монстром, серым и неприветливым, холодно встречающим каждого своего обитателя и методично уничтожающим улыбку на лицах, добиваясь при этом завидных результатов. И неслучайно единственный искренне улыбающийся персонаж в конце не менее искренне заливается слезами. Как скажет 10 лет спустя герой Юрия Кузнецова в балабановской истории про одиночество: «Город — страшная сила…».

В то же время этому серому монстру противостоят другая сила — дети. Да, именно чистые создания с искренними и беззаботными лицами периодически шатают чашки весов в иную сторону в столь явной неравной схватке чьей-то жизни и смерти и, будто солнечный блик, на мгновения возвращают на каменные лица горожан тень улыбки. Но, к сожалению, лишь на время…

Зеленому цвету и вовсе отведена символическая роль. Как-то сразу в уме всплывают феноменальные цветовые решения «трилогии», и, похоже, именно здесь пан Кшиштоф испробовал свои наработки по поводу использования колора как полноценного персонажа фильма. Одна из трактовок символики зеленого гласит: «Неоднозначен по смыслу. Это жизнь в ярко-зеленом цвете и смерть, выраженная мертвенным, синеватым серо-зеленым оттенком… составленный из синего и желтого (Небес и Земли) зеленый цвет имеет мистические свойства. Соединяет в себе холодный синий свет интеллекта с эмоциональной теплотой желтого Солнца с тем, чтобы произвести мудрость равенства, надежды, обновления жизни и воскресения». Зеленый цвет сопровождает героев истории повсюду, кажется, нет и кадра, где бы он не был представлен. И чаще всего мы имеем дело именно с серо-зеленым оттенком, который в ключевой и самый страшный момент буквально заливает собой всю площадь кадра. Кажется, что именно дуалистическую символику зеленого имел в виду режиссер, завершая фильм этим цветом уже совсем других оттенков.

Образ слишком чувственного (для своей профессии) адвоката демонстрирует одновременно человеческую составляющую бездушной системы и, в то же время, невозможность хоть что-то изменить. Какую бы прекрасную речь против смертной казни ты не подготовил, приговор может быть только один. И кто же адвокат в большей степени: защитник или исповедник, особенно на фоне ксендза, испуганно одергивающего руки от приговоренного к казни, — еще предстоит подумать.

Накануне своего дня рождения молодой парень со слезами на глазах и с именем Бога на устах совершил жестокое убийство. В погоне за справедливым возмездием государство оставило от почти 21-летнего юноши кучку испражнений и гарантировало ему мамино место в могиле, рядом с отцом и младшей сестренкой. Если справедливость действительно восстановлена, то почему же перспективный адвокат и молодой отец так горько плачет?..
Оценка 2
Заголовок
Текст реценизии Условно картина известного польского режиссера Кшиштофа Кесьлевского разбита на три новеллы о судьбах трех людей, которых коварный рок однажды свел вместе.

Новелла первая повествует о неприятном молодом человеке Яцеке, который весь фильм слоняется по городу без дела, мается и стреляет глубоко посаженными глазками по сторонам, не в силах найти себе приюта или какого-либо адекватного занятия.

Новелла вторая показывает будни малоприятного и вредного таксиста Вальдемара Рековски, который не питает сильной любви к окружающим людям. То, знаете ли, людей не захочет подвозить, то еще что пакостливое сделает. Свою мизантропию таксист компенсирует, как Гитлер, любовью к собакам. Словом, мелкая личность, но абсолютно типичный представитель безобидного рабочего класса.

Новелла третья. Адвокат Петр. Сдает перед комиссией экзамен в адвокатскую контору и проповедует сугубо гуманистические идеи по поводу смягчения судебной машины по отношению к Человеку. Экзамен сдает успешно. Радуется.

И тут рулетка судьбы сталкивает их троих в один кипящий котел. Начинается все с того, что в Яцеке просыпается эгрегор Раскольникова. Он садится к тому самому таксисту в машину, хищно заманивает его в какое-то безлюдное захолустье и хладнокровно, но очень неумело и от того крайне мучительно, убивает.

Потом его заметают. Он садится в тюрьму. Его пытается защитить адвокат Петр, но безуспешно. Его заслуженно приговаривают к смертной казне, после чего приговор приводят в исполнение. Вот, собственно, и весь фильм.

Тем, поднятых в картине, несколько, они достаточно прозрачны и все до единой раскрыты чудовищно плохо. Теперь обо всем по порядку.

Тема первая. Яцек. Одна из центральных фигур фильма (второй, безусловно, — адвокат). Сначала автор специально не рассказывает ничего про своего героя, удерживая внимание зрителя на чистом любопытстве. После убиения таксиста, мотив убийства так и остается расплывчатым. Вроде бы хотел уехать из этого «ужасного» города (хотя какой там ужасный, город — самый что ни есть обыкновенный) со своей девушкой… Но это, мягко говоря, на мотив не тянет абсолютно. Хочешь уехать — купи билет на поезд.

Перед казней Яцека режиссер призывает зрителя посочувствовать блудному сыну рода человеческого. Молодой человек рассказывает своему участливому и отзывчивому адвокату, что у него умерла младшая сестра, которую он сильно любил. Яцек жалко распускает сопли и пытается каким-то образом доказать, что если бы она не умерла, то, возможно, «всего этого не было». Оправдание, надо сказать, гениальное. Если бы этот таксист был причастен к смерти сестры — тут еще можно было бы о чем-то подумать. А тут обыкновенный психоз, перешедший в глупый поступок. Никаких душевных терзаний, раскаяний, смятений, как у того же героя Достоевского. У Яцека в фильме практически полностью отсутствует прошлое (смерть сестры — это категорически мало для общего представления о жизни героя). Чему здесь сочувствовать — не понимаю решительно. Перед смертью себя ангелами выставлять любой горазд.

Тема вторая. Чудовищная жестокость системы. Умертвила тупого неуравновешенного отморозка. Ая-яй! Принцип талиона долой. Наверное, надо было товарища Яцека пожалеть и по головке погладить, чтобы через пару месяцев в период очередного душевного кризиса он бы спонтанно замочил еще какого-нибудь невинного человека.

Ну если ты показываешь несправедливость системы, то покажи несправедливость к человеку, поступки которого хотя бы противоречивы. Здесь никаких противоречий нет.

Тема третья. Таксист Вальдемар Рековски. Образа не понял. Вроде не такой приятный, чтобы ему можно было импонировать, но далеко не так плох, что заслуживает насильственной смерти.

Тема четвертая. Адвокат Петр. Уж кто заслуживал больше всего экранного времени, так это он. Молодой человек исключительно приятен. Борец за гуманность и справедливость. Сталкивается с системой и не в силах с ней бороться. Система, понятное дело, плохая — вешает тупых неуравновешенных отморозков. Адвокат сильно пасует после первого провала. Ну что можно сказать: первый блин всегда комом. А про смертную казнь ты знал давно: тут удивляться нечему. А в будущем, почем знать, может, дело лучше пойдет. Но как пойдет дело, зрителю узнать уже не дано.

Внимание режиссера к герою скупо. Про прошлое Петра мы ничего в течение фильма не узнаем, а все, что узнаем — бледный пунктир по белому листу. Будущее же — тоже сокрыто от глаз.

Додумывать тут можно много чего. Лично я исключительно недоумевал. Не фильм, а выстрел в пустоту сырыми патронами. Цветная трилогия у поляка вышла симпатичнее.
Оценка 1
Заголовок Короткий. Но такой сильный…
Текст реценизии Самое большое достижение любого режиссера — это успешное донесение до зрителя двух (или более) абсолютно разных мотивов. Яркий пример тому — фильм Кшиштофа Кесьлёвского. В «Коротком фильме об убийстве» он затрагивает остросоциальные вопросы, которые не оставят равнодушными ни одного зрителя. Конечно, при условии, что зритель этот уже «созрел» для того, чтобы задуматься над этими вопросами.

Фильм этот нужно рассматривать с той точки зрения, с которой его, в общем-то, и подает режиссер: с точки зрения на первый взгляд таких разных, а на второй — очень похожих героев. Итак, начнем…

Часть первая: Яцек Лазар.

Молодой провинциальный парень, приехавший в Варшаву. И с чем же он тут сталкивается? С тем, что он этой Варшаве совершенно не нужен. Здесь и без него уже полно неудачников, и еще один не делает погоды. Что же делает Яцек в ответ на такую неприязнь города? Ответ — включает ответную реакцию. Удел слабых духом людей — отвечать на удары судьбы. Яцек слаб. И в глубине души он это понимает. Те мелкие пакости, которые он делает в первой части фильма, наглядно это иллюстрируют. И в конце концов это приводит к тому, к чему приводит — а именно к одной из самых тяжелых и страшных сцен в мировом кинематографе, снятой со всех точек зрения абсолютно безупречно. В этот момент зритель ненавидит этого забитого парня. И совершенно справедливо — своим поступком он вызывает чувство глубочайшего отвращения, и хочется, чтобы его поскорее покарали.

Часть вторая: Вальдемар Рековски.

«Зеркало души» Яцека Лазара. Человек, который наглядно иллюстрирует, каким стал бы Яцек лет через тридцать. Хамоватый таксист, который сам себе противен и который тоже совершенно не нужен обществу. Он так же, как и Яцек, делает мелкие пакости людям: уезжает, когда его просила подождать молодая пара, гоняет холеную болонку, ругается сквозь зубы на детей… Он, как я уже сказал выше, сам себе противен. Он напоминает сам себе большую бездомную собаку, которая так и не нашла своего места в мире. Наиболее яркий эпизод с его участием — это кормление бродячей дворняги. Человек видит родственную душу в этом псе.

И вот два никому не нужных человека пересеклись. Два представителя разных поколений — и вместе с тем, как это ни парадоксально, два близнеца. Для одного из них это закончилось трагически…

Часть третья: Пётр Балицки.

Единственный персонаж в фильме, не являющийся серой массой (и тоже, кстати, великолепно это понимающий, хоть и не признающийся себе в этом). У него, в отличие от двух других центральных фигур фильма, есть все, что только можно пожелать: хорошая профессия в руках и любимая девушка. Он счастлив — потому что он не существует, а живет.

Поначалу Кесьлёвский показывает его отдельно от других персонажей — и именно тогда Пётр счастлив. Как только он пересекается с двумя другими героями (да, именно с двумя — Вальдемар все время незримо стоит между Петром и Яцеком), — то сразу же ощущает перемены в самом себе. Он блестящий адвокат — но даже он не смог выиграть дело Яцека, потому что шансов в таком деле не было бы ни у одного адвоката на свете (именно такую фразу, в общем-то, и говорит ему более старший коллега). После процесса, в принципе, и начинается последняя, четвертая часть…

Часть четвертая. Система.

Именно так можно охарактеризовать то, что происходит в последней части фильма. Осужденный за убийство на смерть, Яцек обречен. Ни одна апелляция уже не поможет, ему остается только ждать смерти. В этот ужасный момент он просит Петра помочь ему морально, и молодой адвокат соглашается. Он заглядывает Яцеку в душу, и перед нами предстает совершенно другой герой. Не жестокий преступник, а несчастный парень, вызывающий жалость, а не отвращение. Рассказ Яцека о его маленькой сестренке Марысе — пожалуй, самый сильный эпизод с его участием.

А в момент казни зритель уже готов умолять систему о пощаде. В этом и есть то самое успешное донесение совершенно разных мотивов, о котором я говорил в самом начале. Кесьлёвский поднимает вопрос о смертной казни на совершенно иной уровень. После просмотра сцены казни почти невозможно сохранить к ней то же отношение, какое было у зрителя до фильма…

Часть пятая. Эпилог.

Эпилог — это всего одна сцена. Но она со всей прямотой показывает, насколько сурова жизнь. После казни Пётр лишился всех иллюзий, и это для него — огромная душевная боль.

Ему, на самом деле, очень не повезло в том, что дело Яцека стало для него первым. Потому что после него этот позитивный человек уже никогда не станет прежним. Он рыдает в машине под шедевральную музыку Збигнева Прайснера, и единственное, что может зритель, — это попытаться самому сдержать слезы. Потому что помочь Петру не в силах уже никто…